Раннее развитие детей

А я говорю и так и сяк и Петя строит предложения по всякому. Может сказать "Петя хочет печенье" А может сказать "Я хочу печенье". Не вижу в этом криминала пока никакого.
Про обещания: Когда Петя только родился дала себе слово, что если уж пообещала, то выполню всегда. Не даю пустых обещаний. Если говорю, что едим последнюю ложку, то она и правда последняя. Потом нет "самой последней", "самой самой последней". Зато и Петя если хочет посмотреть еще презентацию и говорит "последняя", потом безропотно слезает с кресла и идет заниматься чем-то еще. Борюсь со свекровью, которая считает, что ребенка можно чуть чуть обманывать.

_________________

По поводу хвалить. Мы тоже старались хвалить Полину побольше и за дело (особенно когда была маленькая). Но дела то были маленкие, действительно красиво нарисовала, сдепила, убрада и т.п.

Она привыкла, теперь уже большая, может сделать какую-то мелочь и сразу говорит - "Мама посмотри, какая я молодец" или просто спросит - "Я молодец?"). (При этом может например накалякать какую-нибудь ерунду, а не рисунок, я знаю, что может лучше).

Вот я теперь и в раздумьях, что потихоньку прекращать такие похвалы и хвалить действительно за что-то действительно стоящее? Вспоминается также из книги Никитиных - Л.А. писала, что она жалела, что хвалила детей за недостаточно красиво нарисованные рисунки ко дню рождения, что надо было сразу говорить, что что-то не понравилось.

Полина что-нибудь нарисует, прибегает - говорит, что от всей души нарисовала, что она очень старалась - как тут не похвалить? Но при этом, мне кажется, что у ребенка создается впечатление, что ее всегда похвалят, что бы она не сделала (я не имею ввиду здесь плохие поступки).

_________________
Дочка Полина (6 декабря 2001)
Сын Алексей (5 января 2006)
Дочка Юля (28 июня 2010)

Добро пожаловать на страничку в ЖЖ

нашла статью, она мне так кажется тоже в тему, правда большая, сразу извините, просто хочется чтобы и другие почитали, я например даже не задумывалась никогда о такой ошибке...

Слёзы нужны ребенку так же, как и смех

Четырехлетняя Лесли была моей соседкой, когда мы жили на побережье Джерси. Мы стали хорошими друзьями. Вместе собирали цветы и морковь в моем саду. Ей нравилось заходить ко мне и осматривать мой дом, и она не всегда оставалась довольна тем, что увидела. Она могла очень грозно посмотреть, если заставала в три часа дня неубранную постель. Она знала, что я без ума от нее, и похоже, чувство было взаимным, но мы никогда не говорили об этом.

Однажды я зашла к ним в кухню, чтобы попрощаться с Лесли и ее семьей: я собиралась вернуться в Нью-Йорк на несколько недель. Лесли разразилась слезами, когда она услышала о моем отъезде. Мать обняла ее и сказала: "Не расстраивайся, Эда вернется. Я не могу вынести, когда она несчастна".

Не задумываясь, я выпалила: "Я рада, что она плачет. Я тоже расстроена. Мы собираемся расстаться". Минутой позже я пожалела, что сказала это, потому что я знала, что из-за подобных ответов у многих людей создавалось впечатление, что я жестокая и бесчувственная. Но у Лесли была умная мама. Она на мгновение удивилась, потом задумалась и наконец сказала: "Вы правы, если я буду оберегать ее от печальных чувств, она не сможет испытывать радостные. Плач и смех - две стороны одной медали".

Слишком часто, когда мы требуем от детей скрывать истинные чувства, мы делаем это для того, чтобы успокоить себя: большинство из нас не могут выносить вид несчастного ребенка. Это прекрасный, здоровый инстинкт, но он не всегда правилен. Я убедилась в этом, когда работала консультантом в детском саду и проводила обучение воспитателей. В основном мы работали без труда, но были две ситуации, когда я отчетливо понимала, что воспитатели хотели бы, чтобы я занималась своим делом и не вмешивалась в их дела. В одной ситуации нужно было оторвать сопротивляющегося ребенка от родителей; в другой - ребенок причинял себе боль.

Согласно их методике, в течение недели мама оставалась с ребенком все утро в детском саду, затем решалось, что пора попросить ее пройтись на часок по магазинам. Обычно Джонни начинал хныкать, как только ему объяснялся сей гнусный заговор, и добрая, мягкосердечная воспитательница брала его на руки и говорила: "Ну, Джонни, не стоит плакать". Конечно, вполне естественно желание утешить страдающего ребенка, но мне кажется, что это дается слишком большой ценой, если вы поступаете именно так и отрицаете право ребенка на ощущение своего страдания. В этот момент обычно вмешивалась я и говорила: "Конечно, Джонни, тебе хочется плакать. И у тебя есть для этого серьезная причина. Ты испуган и огорчен, и ты можешь плакать столько, сколько тебе хочется. Если же тебе вдруг захочется посидеть у меня на коленях, это будет прекрасно".

Очень часто дети, которым я так говорила, смотрели на меня как на ненормальную. Они никогда не слышали, чтобы взрослые говорили с ними так, и это их пугало. Хныканье становилось громче, а взгляды, которыми украдкой обменивались между собой воспитательницы, без сомнения, означали: "Видите, что вы наделали? Вы его еще больше расстроили. Довольно с нас ваших теорий!"

Но, когда я настаивала, чтобы они задумались над тем, что на самом деле переживает ребенок, это было еще не все. Джонни вполне мог плакать громче минуту или две, но если я продолжала поддерживать его право выражать свои страдания, то рано или поздно он садился ко мне на колени и успокаивался. Потом он глубоко вздыхал и некоторое время сосал свой палец; потом что-то другое привлекало его внимание и он слезал с моих колен и убегал к ребятам. Спустя некоторое время воспитательницы начинали понимать, что переживания, в которых мы отдаем себе отчет, проходят быстрее и лучше, чем те, существование которых мы отрицаем.

Мы должны вести себя подобным образом и тогда, когда ребенок сам причиняет себе боль. Сюзи сильно разбила себе коленку, и пришлось очищать ее от крови и песка. Она громко рыдала, а одна из воспитательниц в это время говорила: "Подумай о том, как ты, должно быть, ударила этот гадкий старый камень", а другая успокаивала: "Пустяки, не стоит плакать, пойдем возьмем аптечку". В этот момент они обе в отчаянии посмотрели на меня, зная, что я собираюсь усугубить драму. Я старалась никогда не разочаровывать их и, снова вклиниваясь, говорила: "У Сюзи вполне серьезная причина для слез: ей больно и очень страшно, когда идет кровь". И Сюзи, разумеется, смотрела на меня как на ненормальную и рыдала громче, чем прежде. Я сильно подозреваю, что, по крайней мере, двое взрослых в комнате мечтали в этот момент, чтобы я упала замертво!

К тому времени, когда у нас появлялась возможность встретиться вместе на семинаре, между мною и теми воспитательницами, которые вынуждены были терпеть мое вмешательство, устанавливалась вежливая дистанция, и мне приходилось начинать с того, что я говорила: "Вы страшно злитесь на меня, так что давайте поговорим о том, кто прав, а кто нет в этом случае". Вначале они удивлялись, затем, видя, что я не расстраиваюсь, они рассказывали мне, что они чувствовали. Чего ради я решила подливать масла в огонь? Не гуманнее было бы отвлечь ребенка и успокоить его? Не вкладывала ли я ему в голову чувства, о существовании которых сам он и не подозревал? По мере того, как мы проговаривали всю ситуацию, обычно становилось понятно, что воспитательницы на самом деле не жалеют, что я сконцентрировала весь их гнев на себе. Честный разговор обо всем разряжал атмосферу и давал нам возможность лучше понимать и принимать друг друга.

Во время одной такой дискуссии одна из воспитательниц наконец сказала: "Мне кажется, я поняла. Переживания не проходят просто оттого, что вы пытаетесь отрицать их. Если есть чувство, вы должны так или иначе дать ему проявиться, потому что тогда, когда оно пройдет, оно действительно пройдет безвозвратно". Дело именно в этом. Чувства не уходят просто потому, что вы стараетесь отрицать их, они сохраняются намного дольше, чем если бы вы отдавали себе в них отчет, дали бы им свободно выразиться и с ними было бы покончено.

Наибольшее проявление любви, которую взрослые могут выразить ребенку, несмотря на временные неудобства и страдания, - дать ему возможность пережить свои чувства как можно более полно. Такой подход помогает облегчить несчастье и вовсе не усугубляет его.
Это правильная мысль не только потому, что, позволяя нашим чувствам проявляться, мы углубляем наше самоощущение и даем выход положительным эмоциям, кроме того, осознание страдания утешает ребенка. В перспективе оно позволяет ему использовать свои внутренние ресурсы, чтобы встретить беду во всеоружии. Мы говорим: "Теперь не бойся. Для плача причин нет: доктор вовсе не собирается сделать тебе больно", - и ребенок рыдает полчаса. Если же мы говорим: "Я знаю, тебе страшно, может быть, тебе стоит немножко поплакать, но потом все быстро кончится", - в результате все обходится двухминутным всхлипом. Эта разница объясняется не стоицизмом, а тем, что, как только чувство понимается и принимается взрослым, ребенок ощущает, что оно не так его гнетет. Он может сконцентрировать больше своей энергии на том, чтобы справиться с ним.

Совершенно естественно грустить, когда кто-то, кто тебе дорог, собирается на время уехать; естественно и разумно испугаться, когда ты ушибся; если ты не хочешь, чтобы твоя мать оставляла тебя в незнакомом новом месте, это говорит о чувствительности и о любви. Что детям нужно от нас - это чтобы мы позволяли и даже поощряли их, когда они переживают свои чувства, осознают и принимают их, понимают, что чувства могут меняться. Абсолютно верно, что во многих случаях вы можете отвлечь внимание ребенка, можете утешить его, но чего вы достигли в подобном случае? Я думаю, что все, что вы смогли добиться, - это облегчить в подобной ситуации жизнь взрослым. Хорошим примером, подтверждающим эту мысль, служит мать, которая не может выносить, как ее ребенок плачет, когда она оставляет его с няней, поэтому она уходит из дома, когда он засыпает после обеда. Этим она не только мешает проделать ребенку нормальную и необходимую "работу" расставания, но вполне может потерять его доверие.

В последнее время психологи и психиатры, работая со взрослыми, обнаружили, что напряжение, иррациональные страхи, необъяснимые медициной боли часто подсказывают, что некоторым людям следует хорошенько выплакаться. Когда мы были детьми, большинство из нас учили "не плакать по пустякам". В этом одна из причин, почему мы так легко перенимаем этот образец в отношениях с нашими детьми. Но, когда нам это говорили, на самом деле все было совсем не так; нам было о чем плакать и необходимо было это делать, невыплаканные слезы продолжают мучить нас и сейчас, когда мы стали взрослыми.

По мере того как проводится все больше и больше исследований и экспериментов, становится очевидным, что большинство людей, особенно мужчины, которых учили, что плачут только маменькины сынки, заплатили высокую цену за свой стоицизм болями в пояснице, утомлением и массой других невротических симптомов, которые ограничивают развитие и самореализацию. Это ужасная цена, которую мы платим за невыплаканные слезы.

Иногда случается так, что никто не удерживает тебя от выражения эмоций, но никто и не помогает найти выход для них У меня был подобный опыт в детстве, когда умер мой дедушка. Мы жили в его доме, когда я была совсем маленькой и была очень к нему привязана. Мне было восемь лет, когда он умер, и меня не взяли на похороны, потому что мои родители, очевидно, хотели уберечь меня от столкновения с этой печальной стороной жизни. Я помню, как я стояла у окна своей комнаты, наблюдая за проходящими людьми и машинами, и не знала, что делать. Я чувствовала, что исключена из числа плачущих в соседней комнате родственников; была изолирована и скована горем. Больше чем через 20 лет, когда я проходила курс психотерапии, вспомнила о том, какое место дедушка занимал в моей жизни, и проплакала почти всю следующую неделю. Я погрузилась в скорбь, которую не пережила осознанно в соответствующий момент, момент его смерти.

Именно эти личные и профессиональные наблюдения заставили меня спонтанно, не задумываясь, отреагировать на слезы Лесли и ее право пережить их. Я не хочу, чтобы дети лишний раз погружались в печаль или чтобы их подвергали излишним страданиям. Я стремлюсь только к тому, чтобы мы уважали их чувства. Каждый раз, когда мы говорим: "Да, я знаю, тебе больно", - мы даем ребенку возможность до конца ощутить то переживание, которое им владеет, для того чтобы ему не пришлось иметь дело с его остатками во взрослом возрасте или не пережить его вообще. Кроме того, мы углубляем способность ребенка переживать все свои чувства: радость и восхищение - точно так же, как печаль и горе.

Одно из открытий, которое могут сделать наши дети, когда мы позволяем им переживать свои чувства, - это то, что чувства изменяются. В тот день, когда я вернулась на побережье, Лесли была в восторге. Она примчалась ко мне домой, мы пили молоко с пирожками и обсуждали состояние моих розовых кустов после грозы. Она сказала мне, что ей с мамой нужно немного морковки, и после того, как мы выкопали несколько штук и она собралась убежать обратно домой, я сказала: "Как я рада опять тебя видеть!" Лесли обернулась, посмотрела на меня мудрыми глазами своей матери и сказала: "Я точно знаю, что вы имеете в виду".

Автор: Ле Шан "Когда ваш ребенок сводит вас с ума"

_________________

Замечательная статья. И автор очень хороший. Я давно читала ее книгу. Многое уже забыла. Но, наверно, многое осталось в памяти.

_________________
Елена Анатольевна

Читала, что в разговоре с ребенком говорить о себе надо в третьем лице - он вскоре поймет кто вы для него, а именно: мама! мне это объяснение показалось разумным, до этого считала, что такая привычка разговаривать выглядит смешно. теперь все время себя контролирую и заменяю местоимение "я", на более говорящее слово "мама".

_________________
любимая доченька родилась 1.3.2006 года

статья великолепна. очень ярко демонстрирует простой совет, слышанный мною раньше - обижена, посмотри на свою обиду со стороны, назови ее и она уйдет. как непросто разжать поджатые губы и самой себе просто признаться, что обижена: "как?! я и обижена?!". с детства закладывается привычка игнорировать свои собственные эмоции. да, негативные, но ведь наши. пожалуй, стоит об этом помнить и в общении со своими детьми. это сделает их только богаче.

_________________
любимая доченька родилась 1.3.2006 года

Улыбка, спасибо. Я читала о том, что долгое время ребено не понимает личных местоимений.

_________________
Моей дочке Богданочке

Pro pohvalu..

У нас проходят каждое воскресенье собрания, где в докладах раскрывается достаточно информации на люую тему жизни, в том числе и воспитание детей.
Недавно было про похвалу, и вот что, если кому интересно..

1. похвала укрепляет уверенность в своих силах (хочется делать что то дальше)
Когда тебя хвалят, ты чувствуешь, что тебе доверяют.

2. похвала побуждает делать ещё больше.
Критические слова подавляют наше желание что то делать,
похвала же поощряет ставить цели.

3. похвала сближает нас друг с другом. Критика же и ссоры отталкивают нас друг от друга (Эфесянам 4:25)

4. когда мы хвалим, мы учимся видеть в других хорошее
(если видишь плохое качество в человеке, найди тут же сразу 2 хороших, тогда тебе будет легче любить его и уважать)

Как хвалить­ _ 1 Тимофею 4:12
Мы смотрим не на то, чего человек достиг, а на КАЧЕСТВО, с помощью которого он этого достиг!

Ой, девочки, как хорошо, что появилась эта тема! А то уже начала думать, что это у меня ум за разум заходит, и контроль слов не нужен

У меня такие правила: все характеристики (прилагательные) ребенка должны быть в позитиве: хороший, добрый, честный, красивый, отзывчивый и т.д.; все названия (существительные) желательно нейтральные, так как могут стать ярлыками. Говорю солнышко, зайчик, любимый мальчик. Коробят как мат слова вроде "убоище", "придурок", "засоня", "зараза" и т.д. А вот описания действий, тут уж как заслужил Это может быть и "какой замечательный дом ты нарисовал", и "как плохо ты поступил, коту больно".

Все претензии стараюсь высказывать от первого лица: "Я не люблю, когда разбрасывают шахматы", "мне не нравится, когда вредничают за столом".

НЕЛЬЗЯ. Тут простой подсчет: на каждое "нельзя" должно приходиться не меньше десятка "можно". И не нужно разрешать запретные вещи. Я просто не забываю говорить слово "можно" вовремя (стараюсь по крайней мере)
Еще по поводу безусловных "нельзя". А почему бы не говорить просто "опасно", "чужое" и т.д.? У нас этот медот действовал 100% до 2,5 лет, теперь уже нужно еще что-нибудь придумать.

Еще про похвалу. Думаю, очень правильно бурно хвалить за первые удачные выполнения (например, первые самостоятельные шаги, за то, что начал проситься в туалет). Но потом потихоньку все переходит в разряд "само собой". Мы же взрослых не хвалим, за то, что они ходят или самостоятельно одеваются!

Про разговоры в третьем лице. ИМХО, мне не нравится! Закреплять слово "мама" не стремлюсь. И если годам к семи будет чаще называть не мамой, а по имени, буду только рада. Хотя и грустно тоже будет.

Раньше очень переживала, что вот, я стараюсь, контролирую свою речь и прочее, а окружающие все равно по-своему будут говорить, и будут говорить вещи, которые не приемлю (сад, бабушки-дедушки, друзья). Придумывала стратегии, как свести все это "отрицательное влияние" к минимуму.
Теперь стараюсь не париться. Если мой подход жизнеспособен, то он и так "забьет сорняки". А если нет, то у Жени будет выбор...

_________________
Лена.
Мой сыночек Женя родился 01.08.03

Вот это правильно - высказываться от первого лица. Любая фраза, даже если ребенок непослушный (гиперактивный), а у мамы терпения (нервов) не хватает, то построение "я"-высказываний действует как ведро холодной воды: мгновенно успокаиваешься, договариваешь до конца фразу, а там и конструктив придумываешь.

Пытаюсь научить бабушку не кричать в момент, например, падения моей дочки. Машенька пугается ее крика и плачет уже от испуга, а не от боли. И еще... Дочка не понимает меня, когда я говорю ей о себе от первого лица. Пользуюсь словом МАМА. Наверно, индивидуально к детям в этом вопросе надо подходить.

_________________

Ванюшке 3,5 года
Тасеньке 1,5 года
"Успех неизбежен, как рассвет и закат" Бр.Трейсли

Нужно сказать бабушке, что Вы ходили к психологу и он сказал, что этого делать категорически нельзя. И не просто "детям", а именно этому ребенку.
Когда говоришь, что доктор посоветовал, бабушки лучше воспринимают


Конечно, индивидуально. Все дети по-разному начинают употреблять местоимения и по-разному их понимать.
Первый ребенок в доме редко говорит про себя "я".
А второй не будет о себе в третьем лице говорить.
Но, конечно, из всех правил бывют исключенияю

От мамы слышать о себе "я" малышке, скорее всего, непривычно. Видимо, при ней Вы себя всегда так называли, вот она и привыкла. Не волнуйтесь, это скоро пройдет.
А сколько малышке-то?

_________________
Новые проекты, эфиры, полезные материалы - теперь в Телеграм

Автоперевод с транслита:
Ой, как же я люблю наш сайт! Лена, в очередной раз - СПАСИБО! И всем-всем форумчанам! Столько полезной информации! Век живи - век учись
У меня попутно вопросик возник. А как малявке говорить, что какой-то предмет в рот брать нельзя?

_________________

Как?
Строго! Голос должен быть строгий, а не веселый.
Но если нельзя, значит нельзя.
Не стоит сначала запрещать, а потом разрешать, когда поняли, что ребенок не слушается.
Если совсем не слушается, надо предмет отобрать, взамен дав другой, который можно тянуть в рот (соску, ложку, ьаранку и т.д. по вкусу )

_________________
Новые проекты, эфиры, полезные материалы - теперь в Телеграм

Автоперевод с транслита:
Лена, а какие слова при етом использовать? В етом разделе столько написано о нежелательном использовании слова нельза и слов с отрицанием вообще. Nо мне как -то в голову не приходит, чем можо заменить фразу \" Nе бери ето в рот\" либо \"Ето нельзя брать в рот\"?

_________________